В прошлый четверг в ЦМТ в Москве прошла 14-я пресс-конференция Владимира Путина, побившая рекорды по количеству аккредитованных на нее журналистов. В первой половине дня до начала мероприятия в холле здания начали собираться представители СМИ, операторы и фотографы заранее настраивали аппаратуру. У наиболее колоритных персонажей (на этой пресс-конференции особым вниманием пользовалась журналистка из Тувы в национальном костюме и с плакатом «Путин — щука», а также снегурочка в бирюзовом костюме) до начала мероприятия телевизионные СМИ брали интервью. Люди охотно демонстрировали свои плакаты, позируя перед фотографами и телекамерами как в зоне фуршета, так и в зале пресс-конференции перед ее началом. Безопасность мероприятия возле каждого ряда со СМИ обеспечивали мужчины в строгих костюмах, которые иногда делали замечание слишком усердствовавшим в своем желании привлечь внимание президента журналистам.
За почти четыре часа общения с журналистами глава государства ответил на 61 вопрос, так или иначе подводящий итоги уходящего года, однако в этот раз он не сказал ничего принципиально нового ни в части внешней, ни в части внутренней политики. Не случилось и каких-то особо запоминающихся эпизодов, как это ранее было с «Вятским квасом», представитель которого, кстати, присутствовал и на нынешней пресс-конференции.
«Нам нужен прорыв. Нам нужно прыгнуть в новый технологический уклад. Без этого у страны нет будущего», — прозвучало из уст президента совершенно справедливое заявление. Достичь этого прорыва, как стало понятно из дальнейших ответов, планируется путем реализации национальных проектов. Реализация нацпроектов, по словам Путина, позволит российской экономике придать инновационный характер, а России «войти в другую лигу по качеству экономики».
Затрагивались социальные вопросы. Мария Балюк из агентства «Прайм» поинтересовалась, не могут ли некоторые вступающие в силу решения вызвать рост стоимости обширного спектра товаров и услуг. В частности, как уточнила журналистка, рост НДС до 20% уже спровоцировал рост тарифов ЖКХ в следующем году.
Путин напомнил, что впервые с 2011 года бюджет оказался профицитным. Однако отметил, что помимо профицитного бюджета Россия, «как нефтедобывающая страна и страна, которая имеет основные доходы от продажи нефти и газа», имеет ненефтегазовый дефицит, который в 2009 году составлял около 13%. По словам президента, тогда приходилось тратить нефтедолладры для того, чтобы исполнить социальные обязательства перед людьми и выдержать планы строительства Вооружённых сил. «Сейчас мы его [ненефтегазовый дефицит] сократили до 6,6 процента, а в следующем году он должен быть уже шесть процентов и так держаться в течение нескольких лет», — сказал глава государства. Повышение НДС, по его словам, в том числе связано с необходимостью удержать этот показатель ненефтегазового дефицита.
Из последующих ответов президента становилось понятно, что какого-либо значительного перераспределения доходов в пользу социальных обязательств государства в обозримой перспективе не ожидается. Несколько раз он высказался о советском опыте построения социального государства в негативном ключе, подчеркивая именно социально-экономическую составляющую этого опыта. На вопрос журналиста о возможности реставрации социализма, симпатиях граждан России к СССР и общественном запросе на социальную справедливость, Путин ответил, что глубинные изменения общества таковы, что реставрация социализма в том смысле, какой вкладывает в это слово задающий вопрос журналист, невозможна.
«Возможны элементы социализации экономики, социальной сферы, но это всегда связано с расходами больше доходов, и, в конечном итоге, с тупиком в экономике», — сказал президент РФ.
Второй раз Путин упомянул негативный опыт Советского Союза в ответе на вопрос о пенсионной реформе, которая волновала собравшихся журналистов. В руках некоторых журналистов были таблички, посвященные пенсионной реформе. А на одном из секторов был развернут целый транспарант, информировавший о количестве россиян, поставивших свои подписи против пенсионной реформы.
В этом отношении российский лидер не сказал ничего обнадеживающего, заявив, что убежден в правильности своей позиции по вопросу повышения пенсионного возраста. «Я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что будет критика и справа, и слева. То, что делалось слева, мы знаем: своей экономической политикой в своё время развалили, по сути дела, Советский Союз, а потом в 90‑е годы чуть не развалили Россию. У нас не было бы Российской Федерации, у нас была бы какая‑нибудь Московия. Эту ситуацию удалось удержать, купировать. Больше того, страна развивается, крепнет», — заявил Путин.
Александр Гамов из «Комсомольской правды» обратил внимание на пропасть между богатыми и бедными — «между доходами топ‑менеджеров и простых людей». Путин в ответ сослался на мировую тенденцию («во всяком случае, в крупных экономиках так происходит»), в частности, на ситуацию в США. «Мы должны, как минимум, кардинально сократить количество людей, живущих за чертой бедности», — сказал он.
О внешней политике, в частности, в вопросах выстраивания отношений с Украиной и ЛДНР, также не прозвучало ничего нового для Донбасса, помимо того, что Россия продолжит оказывать «гуманитарную и другую помощь и поддержку людям, которые проживают на этой территории», но лишь для того, «чтобы их окончательно там не раздавили, не съели и не порвали». Вопрос на эту тему задавал Роман Цимбалюк, которому практически всегда предоставляют слово и возможность высказаться на официальных мероприятиях высшего уровня в России. Украина снова была названа партнером, а каких-либо надежд на официальное признание Донбасса, которые все еще теплятся в сознании людей, подано не было.
«Мы хотим, чтобы на всей территории Украины, в том числе и на Донбассе, был мир и процветание. Мы заинтересованы в этом, потому что Украина остаётся одним из наших крупнейших торгово-экономических партнёров», — сказал Путин.
При этом плакат EADaily c упоминанием Донбасса замечен не был, хотя находился рядом с задававшими вопрос из Волгограда журналистами — плакат видно в кадрах трансляции.
EADaily планировало задать вопрос на животрепещущую тему депортации ополченцев. Он звучал так: «Из информационной повестки уже который год не уходит тема депортации ополченцев и политэмигрантов. В последнее время она приобрела угрожающие масштабы — практически каждую неделю российские суды приговаривают к депортации на Украину людей, которым там грозят реальные сроки по политическим статьям. Не успела отгреметь история с депортацией ополченца Венедиктова, как на слуху оказался новый скандал с депортацией украинской журналистки Елены Бойко. Хотелось бы узнать, планируется ли оперативное решение этой проблемы, может быть, путем введения моратория на выдворение или упрощения легализации перечисленных категорий людей».
Cтоит отметить, что среди множества частных вопросов поднимались и иные серьезные темы, такие, как, например, ситуация с православием в мире и проблема ядерной безопасности. Причем на вопрос о ядерной безопасности ответ был получен весьма взвешенным — не было ни излишней бравады, ни излишнего пацифизма. Было понятно, что Россия воспринимает свой ядерный потенциал исключительно как фактор сдерживания, от которого она, тем не менее, не собирается отказываться. На пресс-конференции также был подан ряд положительных сигналов: во-первых, отвечая на вопрос о пытках в СИЗО и тюрьмах, Путин заявил, что любые нарушения закона, тем более пытки — это преступление. Он также обратил внимание на роль СМИ в раскрытии данных нарушений в тюрьмах.
Помимо прочего, Путин заявил о готовности продолжать курс на дедолларизацию российской экономики. В частности, он рассказал о необходимости развития финансовой инфраструктуры в расчётах в рублях, совершенствования механизмов расчётов между хозяйствующими субъектами и финансовыми организациями, обещал поддерживать отечественную промышленность, весьма уверенно высказался о принадлежности Крыма, вместе с тем успокоив зарубежную прессу словами о том, что не претендует на мировое господство, а российских женщин обрадовав планами рано или поздно жениться «как честный человек».
Что касается стратегии поведения журналистов, то оказалось, что яркий образ и интригующие плакаты не являются залогом успеха. Так, тувинская журналистка в национальном костюме с креативным плакатом «Путин — щука» осталась без вопроса, тогда как приглянувшаяся Пескову «девушка в черном» Мария Балюк, сидевшая вовсе без плаката, свой вопрос задать смогла. В целом же сложилось впечатление, что Владимир Путин старался быть осторожным с программными заявлениями во время этой пресс-конференции. В результате она оставила не так много возможностей для прогнозов и понимания того, что будет происходить со страной в следующем году.
Кристина Мельникова