Установка в окрестностях Махачкалы памятника аскерам военного преступника Энвера-паши — скандал, который попытались замять, но который еще долго будет отражаться в непубличных отчетах различных федеральных ведомств. В начале января разжигающую межнациональную рознь доску на памятнике заменили на нейтральную. Но возможно, что ненадолго. Такие, с позволения сказать, памятники не появляются с бухты барахты.
Алиев считает, что многочисленные противники глорификации турецких интервентов в России страдают вирусом тюркофобии. А тюркофобия, в свою очередь, инспирирована происками неких «армянских СМИ».
Детище Камиля Алиева и ему подобных общественников — дагестанских «друзей Турции» демонстрирует, что российская интеллигенция может использоваться как инструмент «мягкой силы» из Турции.
По данным, которые озвучили в Дагестане корреспонденту EADaily, за идеей памятника турецким оккупантам стоит кумыкская общественная организация «Кумуклар» («Кумыки»). 1 августа 2015 года «Кумуклар» отметила траурной церемонией вступление в 1867 году кумыкских князей в русское подданство. На площади Европы в Москве активисты «Кумуклар» после наступления темноты сложили из горящих поминальных свечей кумыкскую тамгу.
С 2017 года «Кумуклар» возглавляет Руслан Салахбеков — журналист ТАСС, ранее работавший в МИА «Россия сегодня» в редакции отдела «Россия для всех».
Московский офис «Кумуклар» создал в 2015 году Рамазан Альпаутов (Алпаут) — кумык из Чечни, журналист оппозиционно-либеральных взглядов, открытый лоббист турецких интересов среди тюркоязычных народов России. В начале 2014 года Альпаутов вел на радио «Голос России» программу «Перезагрузка». Один из выпусков передачи в конце января того года Альпаутов посвятил теме возможного «положительного воздействия» украинского Евромайдана на Россию. Более конкретно — Альпаутов хотел, чтобы на Красной площади Москвы начались протестные митинги и загорелись автопокрышки… После этого Альпаутова… устроили на работу в Федеральное агентство по делам национальностей. К счастью, там он надолго не задержался, но факт сам по себе довольно показательный. Сейчас Альпаутов живет «на положении беженца» в Чехии и работает в татаро-башкирской редакции «Радио Свобода» на русскоязычном портале «Idel. Реалии».
Протурецкие деструктивные интересы в России Альпаутов не так давно продвигал через «крышу» германского Института кавказских, татарских и туркестанских исследований (ICATAT), где работал на общественных началах. Расположенный в Берлине и Магдебурге «институт российского востоковедения» — весьма любопытное учреждение. ICATAT по Поволжью, Кавказу и Туркестану сотрудничает с Фондом Генриха Белля. 21 января 2019 года фонд Белля провел в Тбилиси круглый стол на тему «Российская гибридная война на Украине и в Грузии». В конце декабря 2018 года сайт фонда опубликовал статью, где премьер-министра Армении Никола Пашиняна обвинили в том, что после «бархатной революции» в Армении не были приняты законы в защиту прав сексуальных меньшинств и однополых сожительств, как в Евросоюзе. Автор статьи — живущий в Нидерландах эксперт Фонда Белля по Южному Кавказу Артур Минасян.
С Фондом Белля сотрудничает много лет и Рамазан Альпаутов. Когда он учился в Московском государственном лингвистическом университете (бывший Институт имени Мориса Тореза) на переводчика с немецкого, то по линии Фонда Белля стажировался в Германии, работал в редакции российской германоязычной газеты Moskauer Deutsche Zeitung. Пророссийски настроенные немцы из Германии и бывшего СССР удивились бы, что в уважаемой ими газете работал русофоб — турецкий лоббист…
Взаимосвязь Фонда Белля с турецкими кругами осуществляется через офис Фонда в Стамбуле. Оттуда финансируемый из США фонд проводит мониторинг ситуации в Турции. Особый предмет исследований — движение турецкого проповедника Фетхуллаха Гюлена, с 1999 года проживающего в штате Пенсильвания. Летом 2016 года после подавления турецкими властями путча военных, связанных с гюленистами, эксперты Фонда Белля по Турции опубликовали несколько осторожных, но комплиментарных статей о Гюлене и его структуре. В идеологии Гюлена экспертов Фонда Белля привлекает экуменическая форма «европейского» или «теплого» ислама, который продвигает во всем мире проповедник из Пенсильвании. «Теплый ислам» — «мультикультурный» и при этом агрессивный квазиислам. Определенные круги Европы заинтересованы в том, чтобы привить этот квазиислам беженцам из Африки и с Ближнего Востока.
Несмотря на то, что с 2016 года к Гюлену официальная Анкара после неудавшегося свержения президента Турции Реджепа Эрдогана относится как к его зачинщику, признала его главой террористической организации, тем не менее, заслуга гюленистов в продвижении интересов Турции на постсоветском пространстве в последние четверть века огромна. Достаточно сказать, что через сеть турецких лицеев, созданных гюленистами, в республиках бывшего СССР прошли обучение десятки тысяч молодых людей, комплиментарно настроенных по отношению к Анкаре.
Когда говорят об идущей из Турции «мягкой» дестабилизирующей силе, чаще всего упоминают запрещенное в 2008 году в России движение «Нурджулар», к которому относится и сам Гюлен и который во многом превзошел основателя «Нурджулар» Саида Нурси (1978−1960). Помимо сети ячеек «Нурджулар», Турция в продавливании своих интересов в бывшем СССР использовала другие инструменты. Возглавляемое Гюленом движение «Хизмет» объединяет сеть образовательных учебных заведений по всему миру (более известных как турецкие лицеи), СМИ, околонаучных институтов, специализирующихся на культуре диалога, бизнес-компаний, финансовых учреждений (например, Bank Asya). Российские журналисты и ученые не без оснований называют «Хизмет» кузницей кадров для движения Гюлена во всем мире; в ряде публикаций «Хизмет» даже сравнивают с католической конгрегацией Opus dei, «тайной полицией» Ватикана. Вот как характеризовал корреспонденту EADaily старший научный сотрудник ИМЭМО имени Е. М. Примакова Виктор Надеин-Раевский эту структуру:
По словам эксперта, деструктивный характер идеологии «Хизмет» запрятан за целым рядом защитных барьеров, демонтировать которые усилиями одного административного ресурса непросто и даже невозможно. Стоит добавить: попытки запрета и ликвидации школ из сети «Хизмет» обязательно натыкаются на вал общественного сопротивления. Главные адвокаты турецких «мягких» агентов в России — организации вроде «Мемориал» и Human Rights Watch, финансируемые главным образом по линии Госдепартамента США.
Не так давно открыто поддерживал распространение гюленовских идей в России Совет муфтиев России (СМР). Поэтому сложилась следующая ситуация: «Хизмет», который по факту является для «Нурджулар» тем же, чем парламентская партия «Шинфейн» для «Ирландской республиканской армии», в России легально осуществляет свою деятельность. По этой причине, в частности, российские СМИ могут публиковать интервью с Фетхуллахом Гюленом. Этим, в частности, недавно отличился главный редактор информагентства «Регнум» Модест Колеров. Опубликованное интервью Колерова с Гюленом подводит читателя к мысли, что России выгоднее дружить с Гюленом, чем с его оппонентом — президентом Турции Реджепом Эрдоганом. Получается нелепость: как лидер «Нурджулар» Гюлен в России — преступник, но как лидер «Хизмета» — рукопожатный духовный и политический деятель современной Турции.
Подавленный Эрдоганом в июле 2016 года путч военных не только позволил турецкому лидеру придать себе статус президента с неограниченными полномочиями, но и расширил его электоральную базу. Кроме исламистов, Эрдоган привлек на свою сторону светских националистов, пантюркистов и гюленистов — своих давних оппонентов. Сделав это, Эрдоган скрыто использует методы своих оппонентов, позволяя правящей Партии справедливости и развития (ПСР) сохранять благопристойный вид. Так, в июле 2017 года официоз ПСР издание Yeni Akit опубликовало торжественный некролог в честь террористов Шамиля Басаева и Аслана Масхадова.
Несмотря на то, что после событий 2016 года между Эрдоганом и Гюленом идет противостояние, Турция по-прежнему использует созданную Гюленом модель «мягкой силы», привлекая на свою сторону научную и вузовскую интеллигенцию, журналистов, разного рода общественных деятелей, в особенности из числа местных националистов в республиках Поволжья, Северного Кавказа и в Крыму.
Официальная Анкара заботливо пестует такой мощный инструмент пантюркистского влияния как «Международная организация турецкой культуры» (ТЮРКСОЙ). О том, какие русофобские плоды приносит в Казахстане членство этой страны в ТЮРКСОЙ, EADaily показывало на примере главного редактора казахстанского информагентства «Казинформ» Аскара Умарова. В Киргизии — на примере провозглашения Дня уничтожения русского населения в 1916 году государственным праздником. ТЮРКСОЙ, как и уверял в 2010 году тогдашний глава МИД Турции Ахмет Давутоглу, надолго обеспечен поддержкой официальной Анкары в бывшем СССР.
Приоритетное направление работы ТЮРКСОЙ — тюркоязычная национальная (точнее, националистическая) интеллигенция России. В одном только Дагестане лауреатами премий ТЮРКСОЙ в разные годы становились упоминавшийся выше Камиль Алиев и другие кумыкские национал-активисты, представители творческой и научной ногайской интеллигенции. Ногайцы интересуют турок как самый «слабый», не представленный во власти народ Дагестана, а кумыки — в силу постсоветского опыта кумыкской интеллигенции по созданию в составе России «суверенного Кумыкистана».
Агенты турецкой «мягкой» силы в Дагестане работают не только с представителями тюркских народов Страны гор. Запрет в России деятельности лицеев сети «Нурджулар» многие молодые аварцы или даргинцы до сих пор всерьез не воспринимают и охотно принимают предложение от турецких «друзей» получить эксклюзивное бесплатное образование. На этот шаг молодых дагестанцев толкала ранее, в частности, неприглядная реальность повальной коррупции и кумовства в системе среднего и высшего образования республики. Не лучшую роль в этом играет то, что получение диплома хорошего вуза в России — не гарантия выгодного трудоустройства. В «Газпром», «Роснефть» или МИД России стопроцентно устраиваются только те россияне, кто имеет в этих структурах связи или же получили диплом по целевому направлению от структуры-работодателя.
В связи с этим получается еще один нелепый парадокс. Силовая вертикаль России около 20 лет напряженно борется с «Нурджулар», «Хизмет» и другими запрещенными в России турецкими агентами. При этом административная вертикаль в ряде регионов России гласно или негласно способствует тому, чтобы молодое и активное население шагало в объятия этих агентов «рядами и колоннами».
В теории международных отношений со второй половины ХХ века одним из факторов мирного расширения влияния любого государства на остальной мир принято считать «мягкую силу» (англ. Soft power), под которой понимается вся совокупность деятельности негосударственных организаций и посредством системы образования, культуры, религии, СМИ с целью создания привлекательности по отношению к своей стране.
В постсоветский период многие страны стали применять в России свою «мягкую силу». Турция была в числе тех, кто активно использовал этот инструмент для утверждения собственных интересов. Причем, что самое примечательное, что до неудавшегося путча 2016 года, после которого официальная Анкара начала преследования внутри Турции сторонников Гюлена, именно им с начала 1990-х и до середины 2010-х годов принадлежит огромная роль в вовлечении российской вузовской и научной интеллигенции в политику «мягкой силы».
В результате мы порой можем наблюдать, как российский ученый-гуманитарий или журналист соглашается на то, чтобы продвигать интересы другой страны (даже в ущерб интересам своего собственного государства), всячески ее идеализируя, через свои выступления на публике (на конференциях, форумах, семинарах) или в своих публикациях, создавая культурно-ценностную привлекательность как учения Гюлена, так и самой Турции.
Яркий пример использования российской интеллигенции в качестве инструмента «мягкой силы» можно было наблюдать на примере активного участия востоковедов, историков, политологов, журналистов в деятельности созданного турецким проповедником Фетхуллахом Гюленом в 1998 году проекта «Диалог Евразия». Организуемые посредством него мероприятия с участием российских гуманитариев, в том числе и востоковедов, преследовали одну цель — создать в России максимально комплиментарное отношение к учению Гюлена и к Турции. Если полистать издаваемый на русском языке этой платформой журнал «ДА», то просто удивишься тому, насколько пошло и беззастенчиво признавались в любви к Гюлену российские востоковеды, историки и журналисты. А возглавлял платформу «Диалог Евразия» в 2006—2008 годах Ростислав Рыбаков — тогдашний директор Института востоковедения РАН, главного научного учреждения всей отечественной ориенталистики.
Впрочем, к Гюлену питал слабость и преемник Рыбакова на посту директора Института востоковедения РАН Виталий Наумкин, занимавший эту должность в 2009—2015 годах, а затем став научным руководителем этого научного учреждения. В январе 2016 года Наумкин специально поехал в Пенсильванию, чтобы взять интервью у Фетхуллаха Гюлена, и это интервью в марте того же года опубликовал «Московский комсомолец». Наумкин подал пример своим более молодым коллегам: раз уж Наумкину можно, почему же другим нельзя? Бывший многолетний директор Института востоковедения РАН за годы своей ученой карьеры преподал слишком много, мягко говоря, неоднозначных уроков. Чего стоит тот факт, что часть аудиторий института с подачи Наумкина была отведена обществу «Аль-Васатыйя» — легальному, но оттого не менее деструктивному российскому филиалу запрещенных в России «Братьев-мусульман». А на работу в институт Наумкин позвал симпатизанта исламистов из Дагестана Руслана Курбанова.
Получается странная ситуация: гуманитарная научная среда, по идее, должна быть опорой государства в отстаивании его интересов, а не интересов других стран. Но на деле эта «среда» далеко не всегда оправдывает ожидания. Востоковеды и другие гуманитарии в «святые» и «тучные» годы крепко сели на иглу турецких грантов и, похоже, добровольно с нее не слезут. Масштаб фигур зависимых личностей разнится: от апологета ближневосточных исламистов из Петербурга Гумера Исаева до того же Виталия Наумкина.
Особенно любили Гюлена в Татарстане, где его сторонники открыли 8 турецких лицеев, а в Казани действовало представительство платформы «Диалог Евразия» — ее возглавлял Расим Хуснутдинов, в настоящий момент работающий руководителем московского филиала Института Каюма Насыри Казанского федерального университета, занимающегося популяризацией татарского языка.
В 2000-е годы казанская газета «Звезда Поволжья», популярная в среде татарской национально-ориентированной интеллигенции, из номера в номер публиковала статьи Гюлена. Сам духовный лидер движения «Хизмет» представлялся в роли властителя дум, гиганта мысли, чей гений непоколебим и у которого надо учиться. Кстати, газета продолжает выходить до сих пор.
Некоторые из татарских академиков тоже ездили на свидание к Гюлену: например, в 2000-е годы про это любил рассказывать нынешний директор Института истории Академии наук Татарстана Рафаэль Хакимов (с 1992 по 2008 год работал политическим советником у тогдашнего президента Татарстана Минтимера Шаймиева. — EADaily), который ездил на аудиенцию к лидеру «Хизмета» в Пенсильванию. Сейчас, правда, Хакимов старается об этом не вспоминать.
Муса Галиакбаров, Артур Переверзев